Когда всё началось
Ясное небо, летнее солнце, гул самолета, крики «Война! Война!» – таким остался в моей памяти день 22 июня 1941 г. Мы, малыши, тогда еще не понимали, что с этого момента жизнь наша круто изменится, черный след останется в каждой судьбе.
Первыми признаками военного времени был серьёзный разговор с родителями. У большинства ребят нашего двора на улице Мышкинской (теперь – улица Лисицына) родители работали на военном заводе № 99 (впоследствии – Ярославский завод топливной аппаратуры на улице Свободы). Нас строго предупредили, что на все вопросы о том, где работают папа и мама, надо отвечать: работают на заводе, делают макароны.
Помню, как по всей улице Свободы до Московского вокзала проложили рельсы – большую часть «макаронного» завода, на котором выпускали снаряды для фронта, эвакуировали в Челябинск. Папа уехал в эвакуацию, а мама воспротивилась, осталась в Ярославле вместе с нами, тремя дочерьми.
Голод и болезни не обошли Ярославль стороной
Ввели карточную систему. По карточкам получали кирпичики хлеба, сахарин. Горожане потянулись в село – менять кой-какую одежду, лоскуты материала на продукты. На газонах. во дворах появились грядки с картошкой и овощами. Пекли оладьи из картофельной кожуры, так называемые «чибрики», лепешки из лебеды и крапивы.
Мыла не было. Поесть нормально и помыться стало большой роскошью. Страшным испытанием для горожан стали голод и вши. В городе свирепствовал сыпной тиф. Заболела моя сестра – к счастью, ее удалось вылечить.
Бомбежки, после которых весь город был усыпан стеклами, а в воздухе летали огненные шары, вынудили мою маму отвезти меня с сестрой к знакомым в Карабиху. Но вражеские самолеты долетали и туда. Помню, как в наш огород попал снаряд и не взорвался, а меня поставили охранять воронку, чтобы поросенок, бегавший по двору, случайно туда не провалился.
Вражеские самолеты практически до основания разбомбили шинный завод. По приказу Сталина его восстановили очень быстро – в течение ста дней. Люди не жалели себя – такого энтузиазма, как в военные и первые послевоенные годы, я никогда не видела!
В 1942 году над Ярославлем сбили самолет, выставили на Советской площади на всеобщее обозрение, и мы, ребята, бегали смотреть на поверженного «юнкерса», прыгали вокруг него, кричали «Гитлер капут!»
В школу я пошла в 1943–м. Учились писать в тетрадях, сделанных из газет или из оберточной бумаги. Но даже в те дни, когда на фронте решалась судьба страны, в школе отмечали праздники, работали кружки – с нами занимались учителя и вожатые, не жалея своего времени, страдая от голода и холода.
Опять весна на белом свете
Победа пришла к нам весенним ясным утром, всеобщим ликованием, песнями, танцами… С железнодорожного вокзала потянулись демобилизованные фронтовики. Кто-то радовался долгожданным встречам с родными, кто-то ждал и надеялся, кто-то плакал от невозвратных потерь…
Страшно, что люди, уцелевшие в кровопролитных боях, иногда попадали в руки бандитов – так погиб один из фронтовиков, наш сосед по дому, буквально у подъезда его зарезали ножом, позарившись на подарки, которые вез он своей семье из поверженной Германии.
После войны
После войны я окончила медучилище, работала медсестрой, старшей медсестрой в детской больнице, потом в областной наркологической больнице. Сейчас заместитель председателя медицинской секции в областном совете ветеранов.
Не могу не рассказать о своем муже – Бутикове Викторе Ипполитовиче. Его уже нет в живых, но, думаю, сила характера Виктора послужит примером молодёжи. Он, как и я, родился в 1936-м. Жила их семья на Перекопе.
В войну электричество часто отключали. Однажды, когда ребята играли вечером в комнате, погасла керосиновая лампадка. Приятель по коммуналке принес свою керосиновую лампу, чтобы зажечь фитилек, керосин разлился, вспыхнули на столе листы бумаги. Мальчик с перепугу отбросил горящий факел от себя и попал в Виктора. Будущий муж мой получил страшные ожоги.
В больнице Семашко уже готовились к ампутации руки, так как началась гангрена правой кисти, но с этим не согласилась мама Виктора – она тайком выкрала сына перед самой операцией и сама взялась за лечение, спасла ему руку домашними средствами.
Виктор вырос, выучился в школе, в ПТУ, но, как теперь говорят, остался человеком с ограниченными физическими возможностями: пальцы на правой руке до конца не разгибалась, оставались скрюченными. Жизнь в статусе инвалида молодого человека не устраивала – решил заняться спортом. Его долго никуда не принимали, но в обществе «Спартак» нашелся тренер, который поверил в настырного мальчишку и взял в секцию бокса.
Виктор не подвел – упорно тренировался, стал мастером спорта по боксу, чемпионом Ярославля, занимал призовые места на всесоюзных соревнованиях. Окончив педагогический институт, до самой пенсии проработал преподавателем физкультуры в техникуме легкой промышленности, воспитывал новых чемпионов.
Да, мы были совсем маленькими в годы войны, но вера в победу, жизненная стойкость передались нам, наверное, с генами. Такой народ нельзя победить!
Материал из архива издания.
